Четвертый космический полет Антона Шкаплерова ознаменован сразу несколькими событиями. Съемки первого в истории художественного фильма в космосе, стыковка модуля «Причал», интеграция его и модуля «Наука» в состав МКС, постановка новых экспериментов — это лишь часть запланированных работ. Незадолго до старта космонавт рассказал «Русскому космосу», как проходила подготовка к полету, чем вдохновлена съемочная группа и готов ли он к новым рекордам.
***
— Антон Николаевич, обычно экипаж перед космическим полетом тренируется вместе несколько лет. В этот раз у вас необычная ситуация. Актриса Юлия Пересильд и режиссер Клим Шипенко готовились к полету три месяца, из них лишь полтора вместе с вами. Удалось ли за столь короткий срок стать сплоченной командой?
— Экзаменационные комплексные тренировки показали, что наш экипаж готов к полету. За полтора месяца у нас прошло много тренировок как на станции, так и в корабле. Ребята показали себя с наилучшей стороны. Видно, что они очень хотят, чтобы космический эксперимент под названием «Вызов» обязательно получился, причем на самом высоком уровне. Я вижу у них стремление помочь мне как командиру корабля. Они уже выполняют даже больше того, что было заложено программой подготовки.
— Какие операции в корабле возложены на Юлию и Клима? Действительно ли от них будет зависеть и ваша жизнь, как вы сказали в программе «Вечерний Ургант»?
— Такой вариант развития событий возможен. В корабле есть клапаны, которые открывают подачу кислорода в спускаемый аппарат и в наши скафандры. Я, находясь в своем кресле, если буду пристегнут, до них достать не могу. Возле Юлии находится клапан подачи кислорода в спускаемый аппарат, а слева от Клима — клапан подачи кислорода в скафандры при разгерметизации или пожаре, а также заслонки воздушной вентиляции. Экипаж корабля «Союз-11» погиб на спуске, потому что вентиляционный клапан нерасчетно открылся в вакууме. Да, у Владислава Волкова, Георгия Добровольского и Виктора Пацаева тогда не было скафандров, они были в спортивных костюмах. Сейчас у нас есть скафандры «Сокол» с системой жизнеобеспечения. Но все равно возможны различные нештатные ситуации, например негерметичность скафандра. Поэтому работу клапанов ребятам нужно будет контролировать.
— Как вы готовили свой экипаж к полету? Делились ли с Юлией и Климом своим опытом?
— Конечно. На каждом этапе подготовки рассказывал им, что может произойти. Наши тренировки были направлены в основном на то, чтобы грамотно совместно действовать в нештатных ситуациях. Первая тренировка в корабле была просто на отработку старта и посадки, а дальше мы уже готовились по различным нештатным ситуациям. Все их, конечно, отработать нельзя, но большинство — те, что мы называем расчетными, отработали и на станции, и в корабле, в том числе пожар и разгерметизацию.
— Как вы считаете, какие черты характера помогут съемочной группе в полете?
— Самое главное, что им поможет, — это огромное желание впервые снять художественный фильм в космосе. Они сейчас этим очень воодушевлены. Ведь, кроме полета в космос, у них есть еще своя профессиональная задача. И они умудряются все совмещать. Несмотря на то, что экзамены мы уже сдали, до отъезда на Байконур продолжались наши совместные встречи на тренажерах российского сегмента МКС, где до мелочей отрабатывалось, как будут проходить съемки на орбите, чтобы там уже не тратить время на выбор того или иного ракурса. Каждую сцену ребята старались отработать заранее.
Они будут на МКС 12 дней, а на съемки отводится всего 10 дней. Причем в этот же период надо будет готовить к возвращению на Землю корабль «Союз МС-18». Его командир Олег Новицкий уже начал подготовку к спуску, загрузку корабля, но ему также нужна усиленная физкультура, чтобы по возвращении на Землю как можно быстрее восстановиться. А он тоже участвует в съемках. Так что ребята по максимуму стараются все продумать на Земле, чтобы в космосе сразу начать снимать.
— А у вас в фильме какая роль?
— Я буду играть самого себя (улыбается). Командира корабля по имени Антон, который доставляет врача на станцию, чтобы спасти другого космонавта, провести операцию на орбите.
— Съемки начнутся прямо во время старта?
— Насчет старта не знаю, нас там и так снимают, ведь идет онлайн-трансляция. Но точно знаю, что после выведения на орбиту мы можем начать снимать.
— Как изменилась лично для вас подготовка к этому полету, если сравнивать с предыдущими?
— Более усиленная была подготовка. Пришлось учиться управлять кораблем одному. Наш «Союз» оборудовали новым переносным пультом для особо важных команд, которые обычно выполняет бортинженер. На определенных участках полета я буду его доставать и выдавать нужные команды. Для тренировок был доработан комплексный тренажер корабля в Центре подготовки космонавтов, переписана бортовая документация. Это будет первый полет с двумя участниками космического полета. А в декабре уже Александр Мисуркин с двумя японцами полетит по такой же программе подготовки.
— Значит, вы будете первопроходцем?
— Можно и так сказать (улыбается). Такого еще не было у нас, когда два участника космического полета в экипаже.
— Вы упомянули Александра Мисуркина. Во время своей третьей экспедиции на МКС вы вместе с ним поставили рекорд по продолжительности выхода в открытый космос. Как думаете, в этот раз во время запланированной внекорабельной деятельности возможны какие-то рекорды?
— Мы тогда на рекорд не шли. Произошла нештатная ситуация, которую надо было обязательно решить в этом выходе, поэтому мы чуть-чуть задержались. В принципе ресурс современного скафандра «Орлан-МКС» позволяет чуть ли не до 10 часов находиться в открытом космосе. Никто до такого, конечно, не доводит. Обычно внекорабельная деятельность составляет 6–7 часов, но если что — резерв есть. У меня планируется три выхода в открытый космос по интеграции новых модулей «Наука» и «Причал». Так что если нужно будет опять задержаться для выполнения каких-то задач — почему бы и нет?
— Отличаются ли эти выходы по своим операциям от тех, что были у вас раньше?
— Да, выходы действительно будут необычными. В январе мы продолжим работу по интеграции «Науки», а также «Причала», который должен прийти в ноябре. С Петром Дубровым будем прокладывать кабели между новыми модулями, а также начнем «приводить в чувство» европейский манипулятор ERA — выносить специальный пульт для управления им, проверять, как работают шарниры, тормоза и т. д. Чтобы сократить путь от модуля «Поиск», откуда мы выходим в открытый космос, до «Науки» и «Причала», будем использовать стрелу (специальное мобильное устройство, которое помогает космонавтам перемещаться и закрепляться на внешней поверхности станции. — Ред.). Разложим ее и по ней двинемся к новым модулям с тем оборудованием, которое надо будет установить. Работа со стрелой сложная, но вполне типовая. Все элементы выходов мы отработали на Земле.
— На 66-ю длительную экспедицию на МКС запланировано полсотни экспериментов по российской научной программе. Причем по одному из них под названием «Защитный композит» вы выступаете как постановщик и руководитель.
— Да, надеюсь, что в феврале на «грузовике» будет доставлен этот композит и мы сможем начать эксперимент в мою экспедицию.
— В чем его особенность?
— Во-первых, впервые сам руководитель будет проводить исследования. Во-вторых, от идеи постановки эксперимента на орбите до реализации пройдет чуть больше двух лет. В большинстве случаев, к сожалению, это растягивается на 5–7 лет. Такие короткие сроки позволят и следующим экспериментам быстрее реализовываться, тем более что у нас теперь есть целый научный модуль.
Что касается самого направления исследований, то оно очень актуально. Учитывая будущие полеты на Луну, Марс, нам необходима защита от радиации. И сейчас важно проверить этот новый материал, посмотреть, как он работает внутри станции и на ее поверхности. Если эксперимент покажет хороший результат, защитный композит можно будет использовать при изготовлении одежды для космонавтов и обшивки кают станции.
— Расскажите, пожалуйста, об индикаторе невесомости. Кто его выбирал?
— По сложившейся традиции его выбрала моя младшая дочь Кира. Это будет снежный барс с гнущимися лапами — такая плюшевая игрушка, которую ребенок может на руку себе закрепить, как браслет, и ходить с ним. Планируется еще взять с собой индикатор невесомости, который задействован в съемках фильма.
— Программа экспедиции очень насыщенная. Но все-таки как будете проводить досуг?
— Будем смотреть новые российские и зарубежные фильмы, фантастику, может, что-то о космосе. Нам предоставляют такую возможность: посмотреть премьеру на борту МКС до выхода кино в прокат. На станции есть проектор, экран. Можно всем экипажем спокойно расположиться вечером. Обычно на станции по субботам устраиваем совместный просмотр фильма.
— После третьего космического полета вы говорили, что планируете издать книгу о космосе для детей. Реализовалась ли эта задумка?
— Пока не получилось из-за пандемии. Но большая работа уже проделана. Практически все готово. Еще планирую издать книгу об МКС с фотографиями. Но это все будет уже после возвращения на Землю. А в полете продолжу вести соцсети, выкладывать фото, видео, так что будем общаться на моих официальных страницах.
Светлана Носенкова, Русский космос
