Добрый день, Вячеслав Викторович! Добрый день, уважаемые депутаты!
Банк России ежегодно представляет на пленарном заседании Государственной Думы Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики. И действительно, как сказал Вячеслав Викторович, мы очень предметно обсудили Основные направления и на рабочей группе, и в комитетах Госдумы, и с фракциями. Я хотела бы поблагодарить депутатов за большую работу по этому направлению. Ваши замечания позволяют нам совершенствовать и подходы к политике, и формат представления наших основных документов.
Традиционно рассмотрение Основных направлений в Думе выходит за рамки только денежно-кредитной политики. Действительно, денежно-кредитная политика создает условия для развития. И я считаю правильным говорить и о том, каким образом мы достигали своей цели в прошедший период, и о том, как будем достигать ее в будущем. И возможно, даже более важно, какие плоды приносит экономике низкая инфляция, как влияет на развитие финансовой системы.
Я начну с экономической ситуации.
Экономический рост в этом году оказался скромнее ожиданий. Но сейчас экономика ускоряется, в III квартале она выросла на 1,7% по отношению к аналогичному периоду прошлого года. Рост поддерживают хороший урожай, торговля и ускорившиеся расходы бюджета. Напомню: задержка в бюджетных расходах оказала сдерживающее влияние как на рост в первом полугодии, так и на более быстрое снижение инфляции. Сейчас бюджетная политика, по нашим оценкам, из сдерживающей рост становится поддерживающей его.
Со своей стороны, чтобы создать условия для экономического роста, Центральный банк обеспечивает ценовую и финансовую стабильность. Это задает условия ведения бизнеса не только сегодня, но и завтра. Бизнес-планы компании составляют не на квартал или на год, а на несколько лет вперед. И низкая инфляция – это одно из ключевых условий для бизнес-планирования.
Наша денежно-кредитная политика, вы прекрасно это знаете, направлена на удержание инфляции вблизи цели 4%, и мы управляем ключевой ставкой в зависимости от того, какой видим прогноз, его факторы и риски.
Год назад, когда я выступала перед вами с Основными направлениями, мы проходили фазу борьбы с возросшими рисками ускорения инфляции. В течение года росли цены на бензин, было неспокойно на внешних финансовых рынках, мы также ожидали повышения цен вслед за изменением НДС в начале 2019 года. Тогда мы дважды повысили ставку, чтобы обеспечить быстрое возвращение инфляции к цели. Всего мы повысили ставку на 0,5 процентного пункта. Но с тех пор, по мере того как инфляционное давление уменьшилось, мы снизили ставку уже на 1,25 процентного пункта.
В результате превентивных действий всплеск инфляции оказался относительно небольшим, до 5,3%. Затем инфляция постепенно приблизилась к нашему целевому значению 4% и по итогам года будет на уровне 3,2–3,7%.
Более быстрое снижение инфляции произошло во многом из-за задержки в бюджетных расходах – мы закладывали эти расходы в свой прогноз, это влияло на наши решения по ставке. И если бы мы понимали реальный график расходования, то, возможно, могли бы раньше приступить к снижению ключевой ставки. Сейчас мы видим догоняющий рост расходов. И если жесткость бюджетной политики определять через ненефтегазовый дефицит, то по федеральному бюджету он снизился существенно – с 6,4% ВВП в октябре 2018 года до 5,1% ВВП в августе текущего года. И только к концу года, мы видим, он выйдет на запланированный уровень 5,9–6%.
Так как через бюджет реализуется около четверти совокупного спроса, равномерность бюджетных расходов важна для того, чтобы денежно-кредитная политика эффективнее достигала своих целей. Этот год действительно был переходным периодом – периодом подстройки к увеличению НДС и к разворачиванию нацпроектов.
Наш прогноз на следующие три года показывает, что инфляция будет находиться на цели на всем прогнозном периоде, а темпы роста экономики будут постепенно увеличиваться.
Сейчас наша ставка составляет 6,5%. Это самое низкое значение с середины 2014 года. Важно, что ставка снижалась не за счет разгона инфляции, а на основе ее снижения, вслед за ней двигались и ставки по кредитам. Сейчас ставки по кредитам ниже, чем они были в 2013 году, когда ключевая ставка была 5,5%.
В мире в целом сейчас рост инвестиций существенно замедлился. И заметьте, это происходит при рекордно низких ставках по кредитам во многих странах. Инвестиции падают не потому, что кредит недоступен, а потому, что выросла неопределенность перспектив развития, глобального спроса на фоне торговых противоречий. Мы периодически слышим предложения сделать ставки ниже, даже сделать их отрицательными, как в Европе, чтобы росло кредитование и ускорился экономический рост. Но от того, что ставки станут отрицательными, причины, которые мешают инвестициям, не исчезнут. И в большинстве стран, которые прибегли к отрицательным ставкам, кредитование не выросло, а в ряде случаев даже замедлилось.
Но то, насколько наша экономика устойчива к изменению внешних условий, насколько здорова наша финансовая система, – это, конечно, напрямую влияет на инвестиции и на экономический рост. Финансовая и ценовая стабильность – это первые (если хотите, «нулевые») условия для экономического роста.
Мы осознаем, что внешние обстоятельства вряд ли станут более благоприятными: мировая экономика замедляется, это может привести (и уже приводит) к снижению цен и спроса на наши экспортные товары, торговые войны не утихают. Но наша цель – не дать этим обстоятельствам мешать развитию нашей страны.
Что мы делаем для обеспечения финансовой стабильности?
Первое – финансовые организации, банки прежде всего, должны быть устойчивыми и должны иметь запас прочности. На это направлена наша политика по оздоровлению и очищению банковского сектора.
Второе – это накопление резервов и изменение их структуры.
Как вы помните, в кризисный период 2014 года справиться с шоками нам помогли накопленные резервы: благодаря им мы смогли в том числе запустить валютное рефинансирование, чтобы помочь нашим компаниям спокойно выплачивать внешние долги, когда для многих из них закрылись внешние рынки. В этом году международные резервы увеличились дополнительно на 72 млрд долл. США. При этом с начала 2018 года мы достаточно сильно изменили структуру наших резервов, снижая долю доллара. Это дает нам большую защиту, больше уверенности в любых экономических и геополитических обстоятельствах.
Третье – это защита от изменения нефтяных цен и других внешних факторов. Ее нам обеспечило сочетание плавающего валютного курса и бюджетного правила.
Ликвидная часть ФНБ превысит 7% ВВП, и Правительство обсуждает, как распорядиться этими деньгами. Мы рассчитываем, что будет выбран вариант, когда сохранится стабилизирующий, важнейший эффект бюджетного правила.
Четвертое – дедолларизация банковской системы. Мы все видели, как большие валютные обязательства при изменении внешних обстоятельств могут превратиться в проблему. Последние годы мы последовательно проводили политику девалютизации через регулирование. Валютизация кредитов предприятиям снизилась с почти 40% в 2015 году до 24,5% сейчас.
Одновременно растет доля расчетов в национальных валютах с основными торговыми партнерами, что также защищает нас от рисков, связанных с долларом.
Подытоживая часть моего выступления, посвященную денежно-кредитной политике, я хотела бы сказать: по нашей оценке, мы находимся в лучшей, чем когда-либо, форме с точки зрения ценовой и финансовой стабильности, а Правительство аккумулировало достаточно ресурсов для того, чтобы реализовать программу развития. И это база для так необходимого ускорения темпов экономического роста.
Теперь о других направлениях нашей работы, которые также создают предпосылки для экономического роста.
Развитие кредитования.
Кредитование предприятий растет умеренно – за три квартала рост на 3,6%, но при этом рост рублевых кредитов устойчиво держится на уровне 10–12%. У банков достаточно капитала и свободных средств для расширения кредитования.
Инвестиционную активность сдерживают не столько ставки, сколько качество делового климата и общая экономическая неопределенность.
Конечно, низкие темпы роста экономики в этом году не могут не вызывать беспокойства. Отчасти это связано с временными явлениями, в том числе с уже упомянутой задержкой в бюджетных расходах, но во многом – со структурными факторами, это основной фактор. И преодолеть структурные ограничения – это самая важная задача для нашей экономики.
Со своей стороны, чтобы стимулировать кредитование реального сектора, мы меняем подходы к регулированию, в том числе для проектного финансирования. Приняли решение распространить его не только на ВЭБ, на долевое строительство, но и в целом на крупные инвестиционные проекты.
Потребительское кредитование растет более высокими темпами, чем корпоративное. Для его охлаждения мы ввели с октября показатель долговой нагрузки заемщика, чтобы не допустить чрезмерной закредитованности граждан. Это мера в большей степени превентивная. Наш анализ показывает, что здесь нет сейчас рисков финансовой стабильности. И одновременно – и это очень позитивно – в розничном кредитовании выросла доля ипотеки. В сентябре годовой темп роста ипотеки составил 18,3%; это несколько ниже темпов прошлого года, но все равно это хороший темп. Ипотека поддерживает жилищное строительство, а строительная отрасль может быть источником роста в других отраслях.
Но мы с вами прекрасно понимаем, что нельзя перекладывать развитие стройки на плечи граждан, не предлагая им взамен защиты. А именно так и происходило раньше при долевом строительстве. Ко многим депутатам обращались избиратели с этой проблемой: невозможно призвать к ответственности застройщиков, получить возмещение.
К сожалению, попытки применить иные схемы защиты граждан, в том числе с использованием страхования, не дали желаемого результата. Конструкция закона позволяла страховым компаниям во многих случаях на легальных основаниях отказывать гражданам в выплатах. Сейчас принято законодательство (и мы его тоже активно поддерживали и продвигали), по которому и ответственность, и страховая премия передаются в фонд защиты прав дольщиков. По законодательству компании должны передать около 8,3 млрд рублей. На сегодня девять страховых компаний полностью исполнили свою обязанность и передали 1,4 млрд рублей, две пока передали 0,8 млрд из 2,4 млрд рублей. Но компании «Респект» и НАСКО, у которых мы отозвали лицензии, должны передать около 4,5 млрд рублей.
Ситуация с компанией «Респект» была предметом рассмотрения на одном из пленарных заседаний Госдумы. Хотела бы отметить, что арбитражный апелляционный суд подтвердил нашу правоту и правомочность приказов об аннулировании лицензий. Банк России направил материалы, касающиеся деятельности компании, в правоохранительные органы.
И что очень важно сейчас: в рамках рабочей группы Государственной Думы вырабатываются дополнительные системные меры для предотвращения подобных ситуаций, прежде всего по противодействию выводу активов.
Далее. С июля наша строительная отрасль переходит на счета эскроу. В этом механизме стройку кредитует банк и своими деньгами гражданин не рискует.
Следующая тема, которой я хотела бы коснуться, – развитие безналичных платежей.
Почему это важно?
Это делает экономику более прозрачной, поддерживает электронную коммерцию, когда продавец и покупатель могут находиться за тысячи километров друг от друга. Это большая защищенность платежей, меньшие издержки, связанные с инкассацией, и так далее. Но это также улучшает эффективность нашей денежно-кредитной политики.
Безналичные платежи все более и более востребованы потребителями, и мы должны обеспечить удобные и безопасные инструменты: и для переводов между физическими лицами, и для оплаты товаров и услуг.
Пять лет назад на безналичные платежи приходилось всего 30% транзакций, и никто не верил, что тенденция изменится, но сейчас у нас уже 65% – это безналичные операции и 35% – это наличные платежи.
С 2015 года у нас есть национальный платежный инструмент – карты «Мир», а все внутристрановые транзакции, в том числе по международным платежным картам, проводятся через национальную систему платежных карт.
Карта «Мир» начинает осваивать пространство Евразийского экономического союза и СНГ, их уже принимают и в Турции, и во Вьетнаме.
В этом году мы запустили Систему быстрых платежей (СБП). Сейчас она обеспечивает для граждан дешевые переводы между 25 банками –участниками системы. 10 из 11 крупнейших [банков] уже вошли в эту систему. Это избавляет граждан от банковской монополии, когда переводы внутри экосистемы одного банка дешевы, а чтобы перевести деньги в другой банк и даже в другой регион, нужно заплатить высокую комиссию, часто – проценты от платежа.
И сейчас мы уже тестируем оплату товаров и услуг с помощью мобильного телефона по QR-коду. Тарифы в СБП в 2–3 раза ниже эквайринговых тарифов, а оборудование для приема платежей достаточно доступно. Это снижает издержки, сохраняет привлекательность безналичных платежей (напомню: на высокие комиссии эквайринга бизнес раньше часто жаловался).
И последняя тема, которую я хотела бы затронуть сегодня, – это защита прав потребителей и финансовая доступность.
В конечном итоге результативность нашей работы можно оценить именно по удовлетворенности потребителей.
Проблемы последнего времени были связаны со страхованием – ОСАГО. Мы здесь несколько лет ведем работу по повышению доступности полисов в отдельных регионах, прозрачности тарифообразования. И вторая тема проблемная – инвестиционное страхование жизни. Здесь мы столкнулись с недобросовестными практиками, когда людям продавался продукт, реальный доход по которому был заметно ниже, чем обещал продавец.
По ОСАГО в этом году жалобы упали на 40%. Это означает, что такие меры, как единый агент по ОСАГО, электронный полис, натуральное возмещение, тарифный коридор, сработали. И я хочу поблагодарить депутатов за поддержку многих инициатив, они все детально, подробно, горячо обсуждались. Тарифы по ОСАГО по стране снизились на 3,7%, в отдельных регионах – более чем на 10%.
По инвестиционному страхованию жизни в результате введенных ограничений рынок сократился на 32%. Но это было наше сознательное решение, это было необходимо. Опыт с ИСЖ показывает, что нам надо быстрее принимать законодательство о категоризации инвесторов, чтобы защитить людей от навязывания им рисковых продуктов и услуг.
Финансовая доступность. С прошлого года у нас были запущены специальные проекты по повышению финансовой доступности на Дальнем Востоке, Северном Кавказе и Юге России. Именно там существенная часть населения живет в малых и труднодоступных населенных пунктах и долгое время испытывала дефицит финансовых сервисов. Сейчас там реализуются проекты и банков, и Ростелекома с нашим участием с использованием мобильных офисов, со снятием наличных через кассы магазинов, расширением доступности к Интернету и мобильным финансовым услугам. И в результате доля населенных пунктов с неудовлетворительным уровнем финансовой доступности только на Дальнем Востоке сократилась с 17 до 13,5%, а доля населенных пунктов с хорошим уровнем финансовой доступности увеличилась с 58 до 84%. И мы такие проекты будем продолжать. На наш взгляд, это очень важный элемент повышения доступности финансовых услуг.
И в завершение я хотела бы сказать, что действительно мы видим прогресс в движении к тем целям, которые важны для нашего общества, для нашей экономики. Стабильная инфляция и устойчивая финансовая система, более гибкий и отвечающий потребностям экономики финансовый рынок. Мы не смогли бы пройти и половины этого пути, если бы не получали поддержки законодателей. Я хотела бы поблагодарить вас за постоянное, заинтересованное, очень плотное сотрудничество, за те дискуссии, которые мы проводим, для поддержки ключевых для развития финансовой системы инициатив.
